Как жить с клеймом «друг армян» азербайджанцу?

11 лет назад впервые вышел ваш сборник стихов, но именно роман «Артуш и Заур» принёс вам в 2009 году поистине скандальную популярность. Как начался ваш путь в литературе?

Если честно, славу мне принес именно сборник стихов, и скорее всего из-за своего провокационного названия «Я подонок». Так называлась книга по одноимённому стихотворению в сборнике. Так и начался мой путь в литературе, когда еще, даже не предполагал, что возьмусь за прозу. «Я подонок» – попытка персонифицировать свое лирическое «я» в травестированный образ «великомученика», принимающего на себя все беды и грехи народа, обличающего себя как «единственного подонка в Азербайджане», из-за которого все беды отечества, и через подобное "приятие» я получал прямой доступ к отрезвляющему наставлению на «путь истинный».

Славу за пределами Азербайджана, вы правы, принёс мне роман «Артуш и Заур». Но только потому, что его запретили в Азербайджане и изъяли из магазинов весь тираж.

Не все наши читатели знакомы с содержанием трагикомедии о гомосексуальной любви двух главных персонажей, армянина и азербайджанца. Расскажите об идее написания книги, есть ли прототипы и почему именно данная тема?

Это чистый вымысел. Хотя, после публикации книги, мне рассказали об одной такой паре, живущей в Москве. На этом, собственно, совпадения с основными событиями романа и заканчиваются. Но, та среда, в которой живут герои, реальна. Например, бакинские погромы описывал, опираясь на свои воспоминания. Характер Артуша списал с одного знакомого армянина. С кого – не скажу, только замечу: списал только его характер, а не сексуальную ориентацию. Это полностью была выдумка, фантазия. Я использовал гомосексуализм героев как фон.

Смеха в романе тоже достаточно. Трагикомичность этого конфликта и его последствий, мне кажется, передать удалось. Хотя многие мои оппоненты утверждают, что художественно и стилистически роман не удался, и я взял провокацией. Мол, если бы не гомосексуальная любовь между армянином и азербайджанцем, то роман не имел бы такого успеха. И не стал бы первой за всю историю современного Азербайджана запрещённой книгой.

«Артуш и Заур» – это в какой-то степени деконструкция мирового бестселлера «Али и Нино». Язык моей книги – язык Курбана Саида. Классическая пародия.

В октябре 2015 года в Швейцарии была опубликована ваша новая книга «Die Kreuzung» (Перекрёсток – нем.), где вы поднимаете вопросы пантюркизма и самоопределения азербайджанцев. В чём цель книги и ждете ли вы успеха, подобно предыдущему роману?

Роман о нашей действительности, которую я называю пародией. Он получился как пародия на пародию, как концентрат всех существующих клише о нашем регионе и о нашей стране в частности. Я просто собрал их вместе и художественно оформил. А дальше судить уже читателю.

Действительно, у нас пока не ставится вопрос «что делать?» Поскольку мы до сих ищем ответ на вопрос «кто мы?» Процесс самоидентификации в Азербайджане еще не завершился. Есть извечный вопрос, который до сих пор обсуждают и турецкие, и азербайджанские интеллектуалы: Европа ли мы или все-таки Азия?

Азербайджанцам намного сложнее, ведь в отличие от турков, они до сих пор не нашли себя. Ищут в пантюркизме, в паниранизме, в азербайджанизме. Последнее, кстати, политическая национальность, так сказать «паспортная», и на мой взгляд, самая приемлемая для Азербайджана. Все мы азербайджанцы – независимо от этнических корней. Ведь этнос – тема не политическая, а скорее фольклорная, антропологическая. Сегодня на Западе наложено строгое табу на два вопроса: «кто ты этнически» и «кто ты по вероисповеданию». Вот именно об этом я мечтаю и для нашего региона: чтобы никто не интересовался твоим этническим происхождением и верой.

«Перекресток» повествует о поиске идентичности для азербайджанцев. Власти страны, вконец решают возродить традиции зороастризма и искоренить ислам. Мол, мы свою идентичность уже нашли: мы – огнепоклонники. Раз уж от зороастризма отказался Иран, приняв шиизм и возведя его до конституционального ранга, тогда никто не сможет нам помешать, объявить зороастризм своим. Вот такая идея.

В своих работах вы поднимаете вопросы отношения армян и азербайджанцев. Вы верите в диалог двух культур? Вам кажется возможным какой-то формат общения после апреля 2016 года?

Непосредственно к конфликту относится только одна моя книга из восьми – «Артуш и Заур». Ни до, ни после неё я не затрагивал тему армяно-азербайджанского противостояния. Хотя, со стороны кажется, что всё моё творчество сконцентрировано на конфликте и я (упаси боже) паразитирую на этой теме, извлекая для себя дивиденды. Например, славу.

Да, я верю в диалог культур. Не то чтобы верю, а убеждён, что такой диалог возможен. Ведь он существовал веками. Система (а она едина) сделала всё, чтобы наши народы возненавидели друг друга. Фашизм не естественное состояние души человека. Никто не рождается с топором в руке.

Наши народы мирились и общались даже после событий гораздо кровавых, чем «4-дневная война». Я уже не говорю о войнах Европы, которые длились веками, рядом с которыми наш конфликт кажется детским лепетом.

В Азербайджане запрещены ваши книги. Кто ваш читатель? Для кого вы пишете сегодня? Что думаете по поводу нашумевшего романа Акрама Айлисли?

Не могу сказать, что запрещены, хотя ни в одном книжном магазине их не найти. Это запрет по-азербайджански – очень хитрый, коварный запрет. Когда официально никто не запрещает, но и реализация невозможна. Делается это для того, чтобы затыкать тебя «аргументом»: «покажи официальный запрет, ведь ничего подобного нет...». Да, и вправду нет.

Мне сложно сказать, кто мои читатели сегодня. Я давно потерял связь с ними (по объективным и не очень, причинам) и ничего сегодня для них не пишу, ориентирован полностью на мировой рынок. Раньше писал сугубо для местной публики, сфокусировавшись на внутренних проблемах и оттого у меня получались местечковые романы. Такой подход меня уже не устраивает.

Азербайджанцы, они другие. Вы знаете, им нужны герои, а я не герой, хотя им очень легко стать в Азербайджане. Мой народ не представляет себе жизни без героев. Для них неважно, кто ты, что ты предлагаешь, что пишешь, что говоришь. Им нужно, чтобы ты вышел на улицу, проскандировал пару лозунгов и тебя посадили на пару лет. Это – стопроцентная индульгенция и статус лидера в так называемом «общественном секторе», который полностью загнан в соцсети и который, прости господи, очень высокого мнения о своих возможностях. Я называю это игрой между властями и виртуальным сообществом. Периодически кого-то сажают, начинается возня, петиции, заявления «Амнести», потом их отпускают, на этот раз начинается свистопляска по случаю маленькой победы, потом сажают ещё кого-то и так далее по кругу уже десять лет или даже больше. Это перманентное состояние активной части нашего населения. Когда-то я и сам был частью этой виртуальной реальности, но успел вовремя нажать на кнопку «Next».

В целом, я горд нашей отечественной литературой – классической и современной. Наша литература – это, в первую очередь, памятник пацифизму. Акрам Айлисли удивил армян, что само по себе примечательно, ведь именно такое, миролюбивое настроение преобладает в азербайджанской литературе с начала 20 века. Акрам не сказал ничего нового. Джалил Мамедкулизаде, Сабир, Микаил Мушфиг и многие другие писатели и поэты Азербайджана призывали к миру между нашими народами. Скорее всего армянам этот факт неизвестен, от чего Акрам показался им белой вороной. Хотя, что скрывать, азербайджанцы тоже не особо в курсе, что писали и говорили метры нашей литературы об армяно-азербайджанском противостоянии.

Акрам Айлисли опередил своё время. Придёт день, когда азербайджанцы будут им гордиться. Так было всегда в нашей истории. Сегодня азербайджанцы недостойны этого великого человека. Акрама для Азербайджана очень много. Он – совесть нации.

Вы часто приезжаете в Армению. Что она значит для вас?

Я бы не сказал часто. Был всего три раза между 2005-2010 годами, в рамках миротворческих проектов, по приглашению моего славного друга Георгия Ваняна, который продублировал мою судьбу и находится сегодня в эмиграции, в Германии.

Армения для меня, в первую очередь, сосед по региону. Замечательная страна, с добродушными, гостеприимными людьми. Это скажет любой, кто побывал в Армении и знаком с армянами. Такое отношение было у нас до конфликта и будет после того, как между нами установится мир. Я просто опережаю события.

Вас можно нередко встретить на конференциях по диалогу культур Армении, Грузии, Азербайджана. Вы верите в поликультурное общество?

Все моё детство и отрочество прошло в поликультурном обществе – в Баку. Сегодня я тоже живу в таком обществе, но уже далеко от дома, в Европе, так как наши народы решили, что в таком обществе жить не стоит и лучше рубить друг друга на куски.

Касаемо конференций, за последние 6 лет я никуда не был приглашён. Думаю, сыграла роль моя критика банкетных миротворцев-грантоедов. Вы же знаете, что и в Армении, и Азербайджане существует масса миротворцев-мифотворцев, которые при малейшем напряжении на линии фронта сразу перевоплощаются в фашистов. Я никогда не был связан с НПО, а так как миротворчество находится в их монополии, они меня боятся и бойкотируют.

Многие представители армянской интеллигенции считают вас своим другом. В Азербайджане вас заклеймили «друг армян». Так кто вы?

Серьёзно, так считают? Ну, есть люди в Армении, с которыми у меня очень тесные, дружественные связи, но я бы не рискнул утверждать, что вся армянская интеллигенция сходит по мне с ума. Более того, чтобы вы знали, есть немало армян, которые считают меня более коварным врагом, чем воинствующие азербайджанцы, по принципу «мягко стелет, да жестко спать» и «такой же турок и враг, просто в овечьей шкуре». Помню в Ереване, сразу после венгерского «героизма» Рамиля Сафарова, армянский студент из аудитории грозно поинтересовался у меня, не скрываю ли я топор за пазухой. Так что, не всё так однозначно.

В Азербайджане несложно получить титул «друга армян». Достаточно слегка покритиковать власть – и ты уже армянин. Так что мне абсолютно безразлично, кем меня там заклеймили эти узурпаторы и прислуживающие им лакеи. Тем более, что быть армянином не «стыдно».

Какие у вас творческие планы? О чём планируете писать? Есть ли идеи экранизации ваших работ?

Буквально на днях завершил работу над романом «Эмигрант». Роман повествует о семье с судьбой вечных эмигрантов в четвёртом поколении. История человека, который в начале 20 века переселился из Ирана в Баку, где у него родились дети. Потом эту семью переселили обратно в Иран, а годы спустя один из детей эмигранта, мой главный персонаж, снова бежит в Советский Азербайджан, в свой родной Баку. А уже его дети, в конце восьмидесятых, эмигрируют в Европу, где у них рождаются свои... Так кто же эти люди? Иранцы, азербайджанцы, европейцы — кто? Поиски идентичности и проблемы интеграции — основной лейтмотив романа.

По экранизации моих книг пока предложений не поступало.

Что вы пожелаете нашим читателям?

Дорогие читатели, проснитесь!

Критическое мышление – обязательное условие для построения цивилизованного общества, без которого нет и не может быть развития. Вот в чём мы очень сильно нуждаемся — в критическом мышлении. Поэтому желаю нашим народам научиться этому. Всё остальное придёт само собой.

На Ереванском коньячном заводе лежит бочка с коньяком, которую откроют только после того, как между нашими странами воцарится мир. Давайте постараемся открыть её сейчас – сами. Это именно тот случай, когда можно и нужно лишать наших детей этого удовольствия. Откроем бочку сами и устроим пир на весь мир.

Официальная страница Алекпера Алиева на FB